Неужели не все фотографии русского златоглавого поэта Есенина известны России? Выходит, так. В июне 1980 года национальная галерея Австралии приобрела в субботней галерее Нью-Йорка уникальное фото Айседоры Дункан и Сергея Александровича Есенина, которое в данный момент хранится в фондах галереи, но не экспонируется. Фотография представляет собой огромную ценность для исследователей творчества поэта. Внимание к чувствам и волнениям главных героев фотографии — вот что смог передать фотограф. Через 100 лет эти чувства и волнения доносятся до нас еле слышным эхом.

В школе-интернате, где я учился в седьмом классе, нашим классным руководителем была Ирина Самойловна. Она недавно окончила Псковский педагогический институт и её направили в школу-интернат по распределению. По основному образованию Ирина Самойловна преподавала русский язык и литературу. Высокая, стройная, белокурая с длинными волосами, задиристая, с весёло-строгим характером, она ничего не делала по стандартному. Полученные знания педагога-воспитателя выплёскивала на детей, с какой то вулканической энергией. Она «купалась» в педагогических опытах над нами. На официальном языке такое отношение к работе называлось инициативой и творчеством.

В память о Максимилиане Волошине

(К 75-летию поэта Григория Блехмана)
Это этюд о поэте, с которым я познакомилась не так давно, однако судьбы наши переплелись намного раньше. Поэма нашего общения началась тогда, когда Григорий Блехман, ученик начальных классов, «обнаружил себя, стоявшим в дверях, потрясенным», услышав стихотворение Александра Сергеевича Пушкина «Зимний вечер». В тот миг открылось перед ним нечто иное в знакомом тексте – гармония стиха, мелодика сердца, заворожила поэтическая картина, заставила замереть, затаиться, прислушаться к голосу поэта-пророка. Или глас Божий пробудился в душе ребенка и причастил поэтическим началом?

Поэма И. Григорьева «Двести первая верста», включённая в сборник «Сердце и меч» (1965 г.), вышла тогда под названием «Огонь на себя». Она посвящена светлой памяти брата Игоря Николаевича - Льва Григорьева, погибшего во время одной из разведывательных операций на оккупированной немцами Псковской земле.

КОРОНАТИОТИЗМ или ТРЕТЬЯ МОРОВАЯ.

Короновирус загадочного происхождения изменил не только лик планеты, но и походы к пониманию патриотизма в действии, конкретного, адресного  патриотизма. Адресаты – это заразившиеся и врачи. (Заразившиеся врачи, разумеется, тоже). На фоне пандемии как-то стушевался патриотизм политический, особенно внутреннего назначения, особенно конституционный. Обыватель одел маски и заперся в квартирах.

ДВА ПОРТРЕТА

Время всё рассказать

во весь голос заставило.

Явился ли русский человек через 220 лет в своем развитии хоть сколько-либо Пушкиным?

Ну кто в России не знает самое знаменитое высказывание о национальном гении поэте Александре Пушкине? В 1859 русский писатель, литературный и театральный критик Апполон Григорьев заключил Александра Сергеевича в короткую, ёмкую и окончательную формулу: «Пушкин – наше всё».

"Как же страдал он, бедный Николай Васильевич за наш народ! За бедный народ наш в безысходном крепостничестве погибавший..." - думал я много лет подряд советскими своими мозгами.
Особенно сокрушался вечером - медленно пройдешь, остановишься, и вглядываешься, пока тебя всего ни передернет...

Лучи прямые за окном слагали тени,
Слагали день, слагали явь, слагали время.
Прямые тени, время, явь в изгибах терний
Переплелись – не расплести – в кудрявы древа.

Несколько лет тому назад мне довелось приобрести (правда, в довольно ветхом состоянии) для своей коллекции редкую книгу: С. Есенин. Избранные стихотворения. Изд-во Р. Геррозе, 1944. Типография А. Гейне, Грефенгайнихен.

Зарыт своими,
Забыт страной,
Закрыто имя,
Лишь позывной.

Судьбы случился
Бараний рог,
Кто мог, скрутился,
А он не смог.

Тургеневская девушка, тургеневская барышня – типичная героиня произведений Ивана Тургенева, литературный стереотип, сформировавшийся в русской культуре на основе обобщённого образа ряда его женских персонажей из произведений 1850–1880 гг.

«Любит – не любит,» – гадает Ромашка.
Щечки бледнее чахоточной «кашки».
Сердце зашлось от горячей тоски –
Все оборвала свои лепестки.