Изба

КРЕЩЕНИЕ

 

В оторочке льда да инея

Сруб колодезный зимой.

Журавля схлестнулись линии,

Шест качая надо мной.

 

Цинк ведра обледенелого.

Стынь крещенская воды –

В ней намедни, онемелая,   

Окунулась до звезды...

 

Из ведра в ведро – завесою –  

Сброшу, в пояс поклонясь.

Запорошенными весями

Налюбуюсь, насладясь.

 

Мегаполиса бежавшая –

Хоть сама себе дивись –

С детства сёла обожавшая,

Упиваюсь видом изб.

 

Там полярное сияние

В фиолете облаков –

Здесь ночами завывание

Обезумевших волков.

 

Здесь сорочьих крыл мелькание

В их касаньи со стеклом

И приливы подсознания  

Между вдохом и глотком.

 

Отскрипят по снегу валенки,

Возвращая до тепла,

Дрогнут каплями хрустилики,

Что метлою не смела.

 

Печь, поленьями доложена,

Пыхнет жаром, словно я –

В миг, когда сомкнулась крошевом                             

За спиною полынья.

 

Окунулась – значит, выстою,

А пока, перекрестясь,

Заварю с травой душистою

Мирозданья ипостась.
 

 

***
 

И дождя не было, а цветёт радуга

Против свет-солнышка. Фоном ей – синь.

Как рассвет радовал – так закат радует.

Грусть моя русская, наконец, сгинь!

 

Где в лицо капельки? Где трава росная?

Жду в лугах скошенных пересверк гроз.

Русь моя белая, ты – моя Крёстная.

Закрести беженку. Кончен мой кросс.

 

За права каждого. Против зла злющего.

Мне б тетрадь общую да огня дрожь.

Наконец выскажу всё как есть лучшее,

Всё о нас лучшее – не иных ложь.

 

Про с ленцой доброе. Про в боях гордое.

Про веков разницу или льна синь.

Закрести, Крёстная. Утверди бодрою.

Грусть моя русская, наконец, сгинь.

 

 

ИЗБА

 

Кверху мехом тулуп

На лежанке печи.

В свято-красном углу

Свет лампад и свечи

 

На иконах – игрой

В полумраке теней,

Где вечерней порой

Хор молитв обо мне.

 

А на круглом столе

Самовар на семью.

Сахар снега белей

Я вприкуску запью.

 

Сочни горкой тепла,

Маконина, блины

Ближе к центру стола –

С жару принесены.

 

Не считаю года

По седин белизне,

А прошу погадать

Мою бабушку мне…

 

Подольёт в кипяток

Нам кагор с хитрецой.

Чуть свободно платок

Обрамляет лицо.

 

Разрумянят покой

Семь сошедших потов.

Загорелой рукой

Мне раскинет вальтов.

 

Я в колени уткнусь.

Мой диванчик – что трон.

Нагляжусь. Нашучусь.

Напоюсь в унисон.

 

Как люблю этот дом!

Половиц ширину,

Яркость шторок и тон,

Что подходит к окну,

 

Гнутость ножек резных –

Простоты непростой,

И часов заводных

Кукованья настрой.

 

Разве не ритуал –

Гирьки вверх подтянуть?

И взгрустнуть у стола...

И кого помянуть...

 

Вятский говор и смех:

«Попустись–ко» – «Окстись!»

Предрекали успех

На грядущую «жисть».

 

Помню бабушкин вздох:

«Ныне хоть не постись.

Охрани тебя Бог,

Завтра есть, что поисть».

 

И крестила рука:

Уж поди-ко, ложи-и-сь.

Молодая пока…

Разомлей. Отоспись.

 

Я взбиралась наверх,

На лежанку тепла –

В те подушки и мех –

И так сладко спала…

 

До своих петухов…

До другого утра…

Где от слёз да стихов

Вся подушка мокра.

 

 

ПАПКА

 

Хожу поминать часто. Сижу у могил долго.

Как не было б там мокро, и не было б мне зябко.

Но лишь у одной плачу и сердце стучит колко.

Но лишь на одной — в голос... Где папа лежит, папка!

 

Что с юности слыл гордым. Что тряпками звал вещи.

Что в минус любой стужи едва поднимал ворот.

Сильнее, чем он — щёки, побрившись, меня хлещет

Ветрами пурги Север, где строил он наш город.

 

Прости, не курю, папка. Могу помянуть водкой;

Как ты, подвязав уши ушанки своей пышной...

И пусть МЧС гонит, пугая штормов сводкой,

Сиянье сочит небо, позёмка шуршит слышно.

 

В угоров кольце мог бы пьянить нас с тобой воздух.

У печки сейчас жил бы, смолил «Беломор» утром.

Собаке трепал уши, колодезну пил воду.

Но вышло — уйдя рано, межзвездно молчишь мудро.

 

У дочи твоей дерзкой опять против зла схватка.

За правду и честь — насмерть. Гордился бы мной, знаю.

И верит она детски — Наталка твоя, Натка —

Прости атеизм, Боже! — Отмолит тебя в мае.

 

Кому же ещё в рай-то, когда не таким честным?

Когда не таким смелым с прищуром твоим умным?

Мне так без тебя пусто, так в теле моём тесно!

Лечусь от тоски грешной лишь светом твоим лунным.

 

 

***

 

Глаза – в глаза. Что, кроме глаз,

Могло мне в вас понравиться?

Но в этот раз – как в прошлый раз,

С собой пытаюсь справиться.

 

Спаслись бы тем, что фон для нас –

Фойе просторно-шумные,

И тем, что кроме умных глаз,

Есть разговоры

умные.

 

Но чтенье взглядов оборву.

И отойти захочется…

И хорошо, что вас зову

По имени

и отчеству.

 

 

 

***

 

Вы, пожалуй, властны. Но

Не показана мне властность.

Пью вино. Мной так давно

Не ценилась безопасность.

 

Вы, пожалуй, нежны. Но                            

Не показана мне нежность.

В вашей роли всё равно

То поспешность, то небрежность.

 

Оценив со стороны

Взгляд ваш долгий на другую,

Для тенистой тишины

Карий свет приберегу я.

 

Чтоб, как не было, причин,

Синеву пролив за плечи,

Парой тлеющих лучин

Зажигать манерно свечи.

 

Пусть безвкусное вино

Не лекарство от отравы;

Пусть Вы вольны, правы. Но...

Как хотелось, чтоб не правы.

 

Я сама царить могу,

Да ведь это скучно, право.

Я задумана в пургу

Да настояна на травах.

 

Пусть Вы вольны, властны. Но

Не показана мне властность.

Пью вино. Мной так давно

Не ценилась безопасность.

 

 

***

 

Процент безумия в крови

Не даст опомниться…

Всё обретается в любви –

Мечты… Бессонница…

 

Туда, где он – уводит сон

Мерцанье лунное.

И ставишь ближе телефон,

О нём же думая.

 

И без фантазии смелей –

Какою сбудешься,

В словах и голоса тепле

Легко заблудишься.

 

И та любовь, что до него –

К дождям и радугам,

Почти не стоит ничего,

Почти не радует.

 

Не заместят любви ни смех,

Ни дружба вечная;

Его глазами среди всех

Ищу, конечно, я.

 

Ни мой успех среди мужчин,

Ни сверхвезения,

Не станут главной из причин

Любви забвения.

 

Но, пренебрегши, не зови

Сквозь боли летопись;

Все зарождается в любви,

И даже – ненависть!

 

Всему свой час. Вне жизни лист,

В ручей опущенный,

Неповторимо серебрист

Лишь срок отпущенный.

 

Не дай нам бог её испить,

Ту стынь сердечную.

Познав любовь – не разлюбить

Хочу, конечно, я.

 

 

***

 

Что ж ты держишься скованно,

Если впору – кричать?

Не вчера ли целована,

Чтоб сейчас обличать?

 

Так актёрствовал взвешенно

Сотню скрытнейших лет,

Что и рад быть несдержанным,

Только – повода нет?!

 

Пусть не жить избалованной,

Но хоть это усвой:

Я была коронована

Не тобой! Не тобой!

 

Не тобою изнежена;

Хоть – умри, хоть – убей!

Я уже не помешана

На тебе, на тебе!

 

Как не сладко отверженным

У любви на краю!

Взгляд твой вперился бешено

В откровенность мою.

 

Но залатана трещина

На бедовой судьбе!

Но кому б и обещана –

Не тебе, не тебе.

 

Ни святая, ни грешная

Прав судить не даю!

И какого бы лешего

Ревновать – не свою?

 

Разве я не обычная?

Разве ты не кремень?

Я корону привычную

Подтолкну набекрень

 

И вольна, и раскована…

Хоть охрипни, крича.

Не тобой – коронована!

Не тебе – развенчать!

 

 

***

 

Не порадовал черевичками.

Не добыл мне цветочек аленький.

Так стряхну его – руковичкою,

Осмеяв сюжет на завалинке.               

 

Так верну щелчком злому прошлому, 

Что размеренно да просчитано.

В платье творчества не заношенном,

Между строчками не прочитана.

 

Он в любви мне клянётся искренней,

Тут же с прошлым по мести дразнится.

Как хрустальна в осколках истина,

Если клятвы с делами разнятся.

 

Подбирай хоть змеёй завистливой,

Хоть волчицею – взревновавшая.

Он – вода. – Пей с улыбкой кислою

Из колодца, в него плевавшая.

 

Кровь разбавит прозрачней кровушка –

Охладят меня белоствольные.

Мне предписана долей – волюшка,

Где начертано – птица вольная!

 

Где ранима прошла и мнительна,

Мурава обрыдалась росами.

Только утро всегда пленительно –

Мудренее ночей с прогнозами.

 

Мне талантом ни с кем не меряться.

Звёзды в поры вотру – впитаются.

Как же дышится! Как хмелеется!

В лепестках и дождях летается!

 

Сколько солнышек в каплях плавает;

Смотришь – жгучие, тронь – холодные.

Да даруется свыше главное –

Вдохновение в дни свободные.                      

 

Ни характером, ни привычками

Не венчал нас цветочек аленький.

Так стряхну сюжет рукавичкою.

Обмету, как с мороза валенки.     

 

 

***

 

Пусть незрим ты, словно не был –

Мир в бесцветье не приемлю:

Я люблю за тайну небо,

Я люблю за близость землю...

 

Я тебя не вспоминаю;

Не усталость глаз погасших –

Тайну таинств принимая,

Вязну в шорохах опавших.

 

Не погибшей, не поникшей,

В конопатейшую осень

Мокну в мороси, зависшей

Меж стволов шершавых сосен.

 

Жизнь как данность принимаю.

Своевольно разнокрыла,

Я тебя не вспоминаю…

Потому что – не забыла.

 

 

* * *

 

А я молюсь Пантелеймону.

Он мне в мгновение помог,

Когда впервые от иконы

Христа

к нему направил Бог.

 

И прошептала-то две строчки,

И повторила с пару раз,

Но как в миру — без проволочек —

Он враз откликнулся и… — спас.

 

Першенье, жженье, кашель…

Бабки

заозирались на меня, —

А я от службы, взглядов, давки,

Всё ощутив и всё поняв,

 

Уже хрустела по морозу,

В своей одарена судьбе.

 

И больше не было вопросов.

Совсем. Ни к Богу. Ни к себе.

 

 

ЗАПОЛЯРНОЕ УТРО

 

Снег завис в воздухе. День завис в месяце.

Год завис планами в дневнике грёз.

Добреду сонная, до весов – взвеситься.

Закручу хвостики из былых кос.

 

Мимо свет-зеркальца, не взглянув в оное –

Ко стеклу с морозью, за каким – синь...

Отворю форточку – на луну полную.

Потянусь, тёплая – на зимы стынь.

 

Пусть окно – зеркалом, а узор – рамкою.

Здесь – уют сумерек, там – дымы ввысь.

Томно как – нежиться, кофе пить граммами

И в его запахе смаковать жизнь.

 

Север мой минусом студит мир царственно.

Чередой сполохов расцветив край,

От моей утрени и до льдов Карского

Взвесь души тающей облачил в рай.    

 

 

ПАУК

 

Ох и крупный ползёт паук –    

Паукам у меня простор.

Где хватает иной каблук –

Я лишь выброшу в коридор. 

 

Мне дожди ни к чему пока:

Паука раздавить – к дожжу.

Вязь роскошного островка

Из угла сметать погожу.  

 

Да и дочка шумит: "Не тронь!",

Хоть бурчу: "Нападёт в ночи!".

Здесь рождён – хоть сади на трон,

Да смирившись, вручай ключи.

 

Как ни выкини – в пару дней –

Хоть ночуй, оставляя свет, –

Он по той же ползёт стене –

Словно лучшего мира нет.   

 

 

УТОМЛЕНИЕ ОТ ЧТЕНИЯ

 

У скифского квадрата моего

Немало званых, избранных — не густо.

Я вроде рад, на самом деле — грустно:

Иначе представлялось... Ничего!

Виктор Петров

 

 

Луч на пробежку разбудил,

Но, встать мечтая,

Лениво набираюсь сил,

Стихи читая.

 

В них бьются строчки, истеря

По беглой плоти,

Что крестят, чуть не матеря,

Вдогон щепотью.

 

Сей автор свят, а оный зол,

Тот за державу…

Кто шпарит жизни протокол.

Кто жаждет славы…

 

Кто в «черный» вперится квадрат,

Кто «скифский» чертит;

Кому сам чёрт уже не брат!

Кто сам, что черти.

 

Строфой к строфе строк колоброд;

В них страстью пьяный,

Варганит миф про царский род

Любви диванной.

 

Чего здесь только не найдешь –

До сцен постели.

И Музу жалостно поймёшь, –

Что так воспели.

 

Стихи прекрасны – высший бал!

(Поди икает).

Сей автор многое познал,

Н–но привирает…

 

Где ж «горечь ягод на губах»,

Коль «рак не свиснет»?

«Под солнцем радугой в стогах»

Он в компе виснет.

 

Так чтож теряю время зря,

Кривясь в усмешке,

Когда чирикает заря

Моей пробежки?! …

 

Где жизнь в рассвет сама собой

Кипит и плещет.

(Как сны – то нет, то вразнобой.

То все же – вещи).

 

Не изберу унылый рай

Блужданий книжных.

Не для того сиянный край

Отвел всевышний.

 

Повысит качество стихов

Не чай цейлонский –

На паутине лопухов

Брильянты солнца.

 

Привет, рассвет! Сыпь струн лучи!

Заждались, птахи?!

За ваш концерт, что прозвучит,

Я хоть на плаху!

 

За плеск бобра, за мой венок

Из богомолок!

(Слизнула пот) ... – За россыпь строк,

За вёсен школу! …

 

Уж не бегу и не иду,

Клоню колени –

Над лопухом: с собой в ладу

И в обновленьи.

 

 

***
 

Застолбил свою судьбу?

Расписал по нотам?

Так борись с её табу

На Олим-высоты!

 

Возвращай свою любовь

В бирюзы ошейник:

Взгляд с ехидцей. Гнуту бровь.

Завиток на шее.

 

Я при чём?) Я мимо шла.

По песку, по травам.

Чай из термоса пила –

Не любви отраву.

 

Мимо логова и скал.

Ваших поз – крест на крест.

Волчий видела оскал.

Виновата? – Накось!

 

Чем? Когда лишь мимо шла,

Улыбаясь ветру –

Мимо вашего угла

Из колючих веток.

 

Тем, что вдруг мои следы

Поманили следом? –

С безнадёги да беды

В мир, что заповедан?

 

Где Устав нарушив мой,

Мой покой царящий,

Думал вылепить иной

Под себя образчик?

 

Тот венок, что я сплела,

Заменить лавровым?

Подровняв мои крыла,

В мир ввести ковровый?

 

Ну а если мой уют

Среди птичьих трелей?

Где взахлёб мне отпоют

Зиму да капели?

 

Где меня любой паук

Понимает боле.

И не гонят под каблук

Словеса неволи.

 

Где никто не раздражит,

Глядя через лупу.

А любой, коль дорожит, –

Ведает, что глупо

 

По сусекам месть досье,

Подсекать на блёсны,

Ту, что кружит по росе,

Обнимая сосны.

 

Не захлещет в кровь коня,

Размахавшись шашкой.

Не с облавой на меня –

С чувством нараспашку.

 

 Не спеленаты крыла

Даже звёздным ветром…

 

Ваш роман в миру спасла –

С тостом к чаю обошла

В тыще километров.

 

 

ВЕЩУНЬЯ

 

Не скупясь, этим летом вещунья кукует –

Видно, тысячу лет ещё млеть от цветов.

Не смотрите мне вслед – оглянусь, околдую…

Не смотрите, прошу, не рискуйте, а то...

 

Не смотрите мне вслед, я сегодня прекрасной

Ощущаю себя, кто бы что ни сказал.

Не смотрите мне вслед – я боюсь, что напрасно

Вы утонете в дерзко-смешливых глазах.

 

Миллионы живут, никого не спасая.

Вместе с ними ли сдаться, пассивность избрав?

Я живу вопреки – я с пелёнок такая.

Я спасу этот мир от попрания прав!

 

Просветлеет душа – только это и важно:

Ни пред кем не клонюсь и неправд не терплю.

Я сегодня такая, что клеточкой каждой

Всю Россию – от храмов до кладбищ – люблю.

 

Каждый ждёт от других – кто любви, кто участья,

Чаще – манны небесной на блюдце с каймой.

Я не жду, а, случаясь источником счастья,

На гармонию жизни меняю настрой.

 

Не смотрите мне вслед, полюбите, не глядя –

С полувзгляда и слова за дерзость и смех;

Пусть со мной ни вчера, ни сегодня нет сладу.

По-иному – легко, ну а так – не у всех.

 

ПРИВОРОТ

 

За водою на колодец не от жажды, а со смыслом –

Почерпнула. Пригубила блики солнца из ведра.

Ощущаю, как изящна, усмиряя коромысло,

Как колышется водица выше уровня бедра.

 

Редкий случай, где походка не стремительна, а – павы,

Где на статные берёзы смотришь – словно им под стать.

И песком искрится тропка, по краям которой травы:

Вышла в люди – окрылиться, день из лучиков сверстать.

 

Улыбнусь, коль кто приветлив, а смурного не отмечу.

Если ж с поводом проводят, через сени в дом войдя, –

Из ковша подав напиться, и настырного привечу.

Не без шуток отвечая. Глаз вприщур не отводя.

 

Первой мне не предлагайте, вслед хлебнуть – себе дороже.

Не без вызова раскрою: это был бы приворот!

Ещё бабушка учила – пить за кем-либо негоже,

От глотка воды за кем-то – к несвободе поворот.

 

Пусть не каждого и жалко, не рискуйте зря – пустое

Не сгублю грехами душу – паутин любви не вью.

Не настаивайте. Смелость мне доказывать не стоит.

Всё равно – не убедите. Всё одно – не отопью.

 

Уж и так ресничный трепет ловит плавные движенья.

Как зачерпнута водица. Как с улыбкой подана.

Без воды приворожила. А не будет продолженья –

Не чудесницы проказы, не кудесницы вина.