РУССКИЙ НАРОДНЫЙ «КАРЛСОН»

Про него известно до странного мало, но сказки Владимира Одоевского с избытком достаточно, чтобы по коже прошелся мороз. Всезнающая Википедия и иже с нею определяют игошу как некое фольклорный образ, некто невидимый, но точно известно, что этот некто не имеет ни рук, ни ног и ведет антиобщественный образ жизни, а именно – старательно пакостит домочадцам. По официальной версии - дух умершего ребенка-инвалида, родившегося «без ручек, без ножек - в чем душа».

Нечисть, Креста не боящаяся

Владимир Даль говорит о некоем существе, безруком и безногом, а «более этой приметы нельзя упомнить ничего, он отшибает память». Кое-что роднит его с домовым, а именно: мстительность. Чтобы задеть самолюбие этой нечестии, много не надо, достаточно просто не оставить на ночь кусок хлеба. Сказка «Игоша» («Пестрые сказки», вышедшие в 1833 году) тоже не дает полного игошиного портрета (мстительность и пакостный характер – не в счет), недаром Белинский признавал, что ему в этом произведении «все непонятно». При прочтении выявляется черта, роднящая игошу с домовым – пакостник в нем просыпается, если «поп лишнего благословенья при отпуске в церковь не даст».Домовой, как известно, не боится ни креста, ни святых образов, и не имеет ничего против того, чтобы проживать в доме православных. Более того, игоша Одоевского «к попу под благословенье подходит».

Взрослым не является. И неспроста

Но несмотря на это, из сказки видно, что игоша взрослым не является. Повествование ведется от первого лица, причем от лица рассказчика-ребенка, как воспоминание детских лет. В ткани повествования игоша не появляется одновременно со взрослыми:

«едва я остался один, как игоша явился ко мне»;

«игоша для батюшки был невидим»,

так что при всем желании не доказать свою невиновность, тем более что этот пакостник творит свои ковы тогда, когда взрослый не смотрит:

«только батюшка отвернётся, а он меня головой толк да толк в спину, и я очутюсь на ковре с игрушками посредине комнаты; батюшка увидит, я опять в угол; отворотится, а игоша снова меня толкнёт».

С одной стороны, очевидно, что взрослые игошу не видят. С другой – всегда есть на кого свалить, но в таком случае необходимо допущение, что это уже не детское чистое, наивное сознание, а самое что ни на есть уже взрослое, с элементами лицемерия, лжи и прочих прелестей. Состояние «младенческой души» Владимир Одоевский называет «полусонным», от которого взрослый пробуждается…

Почему у игоши голос ломается

Можно предположить, что это не детский домовой, а скорее подростковый. Так, он способен к лидерству, способен толкать на странные поступки и девиантное поведение. Так, желая угодить игоше, мальчик швыряет в окно чужие вещи. Бесспорно, это народный обычай, тот самый, который описал Владимир Даль, но выкидывает-то нянюшкино имущество живой ребенок, а не игоша, да еще и приговаривая: «Вот тебе, игоша».

А как насчет ломающегося голоска. Ведь игоша говорит то пискляво, то густым басом – исследователи Одоевского склонны объяснять этот феномен любовью писателя соединять несоединимое, но в то же время напрашивается параллель с вполне житейской ситуацией: более взрослый подросток (а в сказке – уже даже и погибший, пусть и не по своей воле) толкает младшего товарища на скользкий путь. Примечательно, что игоша появляется в доме рассказчика от извозного двора, и там, судя по рассказам извозчиков, он даже в церковь ходит, и ведет себя в компании взрослых вполне достойно, разве что психанет по-детски, с голоду (хлебушка не оставили).  

Современные аналогии

Маленький пакостник, сочетающий в себе черты ребенка и вполне взрослого, склоняющий своего младшего товарища на антиобщественные и порой опасные поступки, со смирением принимающий порицание (а то и наказание) от авторитетных для него взрослых. Имеет физиологические особенности, например, пропеллер на спине.

Знакомый портрет, не так ли?

Владимир Одоевский – исключительный прозорливец, пророк, чьи видения или материализуются, или находятся в процессе материализации, -  примечателен к тому же и тем, что его сюжеты и идеи современников не интересуют, а спустя века реализуются с большим успехом. У современников сказка про игошу не имела никакого успеха. Не один Белинский не понял ее. Зато спустя много лет история про Малыша и Карлсона вошла в золотую библиотеку мировой детской литературы. Что ж, каждому свое – кому шведские крыши, кому игоша за печкой. Сказка пусть остается сказкой, пробуждающей спящее сознание.