БИТВА ПРИ ЧАШНИКАХ (УЛЛЕ) – О ВРЕДЕ ПОЧИВАНИЯ НА ЛАВРАХ

455 лет назад случилось одно из первых поражений русских войск в Ливонской войне. Мы славим доблесть побед русского оружия, но не следует забывать и о трагических эпизодах русской истории. Именно из них извлекаются уроки – основа будущих побед.

«В это время я с моим войском стоял в Лукомле, городе Литовском, находящемся недалеко от Полоцка и на расстоянии семи миль от Улы, и, хотя в сравнении с неприятелем был действительно слаб, но стыд и позор, причиненные мне и всей нашей нации и нашему имени отнятием у нас города и области Полоцкой, побудили меня, наконец, двинуться против неприятеля и близ самой Улы встретиться с ним лицом к лицу» – из письма Николая Радзивилла Рыжего.

Взятие Полоцка войсками Иоанна Грозного в 1563 году сильно обескуражило весь Запад, вызвало большой шум в Западной Европе и очень встревожило поляков. Литовцы и ляхи собрали все наличные силы для прикрытия границ, началась мобилизация. После потери в 1563 г. Полоцка Польской короне и Великому княжеству Литовскому позарез нужна была победа, чтобы поднять дух войска — и таковой оказалась победа 26 января 1564 г. у реки Улла.

В развитие ошеломляющего полоцкого взятия в начале Ливонской войны между Великим княжеством Литовским и Московским царством, московский царь Иван Грозный в 1564 году, приказал выступить двум большим армиям, которые шли раздельно и должны были соединится возле Орши, и идти дальше, к Минску и Новогрудку. Одна из этих армий под командованием Петра Шуйского выступила к Орше из Полоцка, и насчитывала 18 тысяч человек. Вторая армия, под командованием князей Серебряных, численностью в 25 – 30 тысяч человек, выступила к Орше из Вязьмы.

Шуйский вёл свои войска без боевого порядка, оружие и доспехи везлись на санях. Разведка не проводилась, так как московиты были уверены, что никто на них не нападёт. Тем временем литвинская разведка не дремала и вовремя доложила гетману Николаю Радзивиллу Рыжему о передвижении войск Шуйского. Радзивилл, имея войска численностью в 5-6 тысяч солдат, решил устроить засаду и стал ждать подхода московских войск в лесистой местности возле реки Улла недалеко от Чашников.

Появление крупных литовских сил оказалось полной неожиданностью для армии Петра Ивановича Шуйского, рассчитывавшей встретить в этих краях лишь незначительные отряды противника, застигло её врасплох, на марше или в ходе приготовлений к ночлегу. Русское войско не успело построиться в боевой порядок, воины были без доспехов, их защитное и наступательное вооружение находилось в обозе. По замечанию московского летописца, армия князя допустила нарушение, двигаясь «не по государскому наказу и не бережно», и в ходе нападения не успела построиться для обороны. Несмотря на крайнюю уязвимость, она всё же оказала заметное сопротивление, но не смогла остановить натиск противника и была опрокинута внезапной атакой.

 26 января 4-тыс. неприятельский отряд нанес неожиданный удар на узкой лесной дороге по русской рати. Литовцам сопутствовал полный успех. Не успех вооружиться и подготовиться к бою, русские воины поддались панике и побежали, бросив обоз в 5 тыс. саней. Петр Шуйский, герой покорения Юрьева-Дерпта, Нейгауза (Новогородка), Кирнпе, Лаиса и других ливонских крепостей, заплатил за свою ошибку жизнью. Погибли воеводы Семен и Федор Палецкие. В плен попали воеводы З. Плещеев, И. Охлябин и 700 человек.

Литовские источники сообщают о том, что Шуйский, будучи предупреждён разведкой о приближении противника, всё же приготовился к сражению. Литовцы же редкими и смешанными рядами стали выводить своих воинов по узким тропинкам, обросшим кустарником. Заметив это, русские, «воспылав варварскою гордостию и презрев малочисленность Литовцев», отступили назад и дали им место и время приготовиться к битве. При этом сообщается, что русские не тотчас бежали, а битва продолжалась около двух часов, так что те и другие отступали попеременно.

В результате неожиданного и масштабного нападения полки Шуйского были рассеяны и вытеснены с поля боя, а также потеряли обоз, предназначенный для смоленского отряда князя В. С. Серебряного. Их потери составили от 150 до 700 человек; первое число, однако, считается неполным, а цифры русских потерь, сообщаемые в победных литовских реляциях, — чрезмерно преувеличенными.  В числе погибших оказался сам князь Шуйский. По одной из версий, после отступления с поля боя он остановился в одной из деревень, где был убит грабителями из числа местных крестьян. Его тело было перевезено в Вильну и похоронено там со всеми почестями. В «Синодике по убиенных во брани» (вт. п. XVII в.) записано: «На реце на Уле в селе в-Ыванцове храбрьствовавшему и по благочестии поборавшему благоверному князю Петру Ивановичю Шуйскому, нарицаемому Гурию, скончавшемуся за православную веру от литвы, веч(ная) память».

Князья Серебряные, узнав об этом поражении, отвели свои силы к Смоленску, по пути разорив окрестности Могилева, Мстиславля и Кричева. Тело Шуйского было найдено и перевезено в Вильну и похоронено там со всеми почестями. Ливонская кампания 1564 года была сорвана.

В апреле 1564 года на сторону литовцев переметнулся известный русский полководец, один из ближайших сподвижников царя, наместник Ливонии Андрей Курбский. Занимая такой важнейший пост имел полную информацию о численности, местах сосредоточения, слабых местах русской армии, планах командования. Этим бегством был нанесён серьёзный удар по обороноспособности Русского государства, гораздо больший, чем поражение у Чашников и намного больший, чем предательство генерала Власова почти четыре века спустя.